Кетчсьюзи ахнула.

— Бог разумный! Оно говорит.

Ростом кетчлюди не больше метра.

— Чуть не убил! — заметил Кетчер, и отряхнулся, — Так вы умеете говорить?

Бог стоял и улыбался. Кетчупы что-то говорили на своём языке. Буль-буль-буль какой-то.

— Тонут что-ли, — подумал бог, и ударил в грудь. Кетчер улетел в стену. Пытался таким образом сделать массаж сердца, никак иначе.

— Стойте, мы с миром! — закричал он, подняв руку. И в лицо прилетело колено бога.

Встали и Кетчсьюзи, и Кетчмалик, и Кетчубрапали. Бог их тоже решил привести в чувства. Кетчупы булькали, бог не понимал ни слова. Человек думал, что им плохо. Когда кетчупы стали давится своей томатной пастой, ничего не изменилось. Все те же буль-буль. Вся та же краснота. Бог устал и сел на стул. Кетчупы лежали на полу и тянули руки, карабкались к богу. Улыбались. Черри паровозиком выезжали из них.

— Только не ешьте нас! — прошептал Кетчер, и дрожа, встал на ноги, хватаясь за колено, вытер лицо, и ударил бога со всей мощи, каким только обладал его кетчупный кулак.

— Я понял их язык! — рассмеялся, — Оно общается так! — снова ударил человека по лицу, потом коленом, потом пнул его в живот, и выкрутил ноги, — Видите, совсем не сложный язык! Попробуйте и вы.

Все кетчупы встали и начали бить бога. Бог улыбался.

— Вы нравитесь мне, настоящие пацаны! — сказал он тогда, и кетчупы отступили.

— Видите, бог дружелюбным сразу стал!

— Давайте сделаем его ещё и счастливым, — сказал Кетчубрапали и подняв стул, выбил богу три зуба, — А? А? Как думаете, ему понравилось? Видите, как он улыбается? Это всё я! — заявил он гордо. И вылетел под кухонный шкаф, застрял, и бог вые*ал его ножкой стула в зад.

— Этот пацан мне не нравится, — сказал он.

— Он хочет детей! — завопила Кетчсьюзи, и встала напротив зада товарища, — Только через мой! — растянув руки, — Я самка!

— Угомонись, бог не хочет тебя!

— Хочу, — вдруг раздался голос, и бог потянул руки к девушке кетчупу, увидев, как она размазывает томаты по столешнице, — Чтобы ты убралась со шкафа, кто по-твоему моет всё это! — схватил её за руку, и запер на балконе. Кетчсьюзи билась об стекло и просилась обратно, обещала ему райское наслаждение, но бог не понимал. Она обещала сделать массаж ртом. Жара стояла невыносимая. Кетчсьюзи прилипла к окну. Тогда бог и открыл его, и плеснул на неё воду, чтобы отодрать.

— Мы, — Кетчер ударил бога в пах, — С миром к тебе!

— Стой, Кетчер, по-моему он нас не понимает, сам глянь, он зол, очень зол! — Бог скалился от боли, оно и понятно, удар был не в то место, — У нас есть переводчик, испробуем. Не трогай его, будешь, как Кетчубрапали, ты же не хочешь этого?

— Хоч… У-у, нет, конечно, нет! — Кетчер сглотнул слюни томатные, и возжелал бы так же, но скрывал свою ориентацию. Он красил свои жёлтые бублики в красный цвет — кровью девственниц убитых во время полнолуния.

— Ну, тогда, — сказал Кетчер, — Мы будем изучать их язык, а пока не дадим съесть наших соплеменников, — поставил бутылку кетчупа на стол, — сколько потребуется. Мы обещали! Защитим тех, кто ещё жив.

Человек встал, схватил Кетчсьюзи и поцеловал её в засос.

— Прямо, как настоящая. Значит, я не сплю.

Вдруг, все они начали его понимать. Нейроны Кетчсьюзи получив микробы, и ум через слюни, передала свои знания другим, также поцеловав их всех в засос.

— Так вот он каков, вкус бога! — обрадовалась Кетчсьюзи, — ещё хочу.

— Скажи спасибо, что он тебя не всю съел, — ответил Кетчер.

— В-верно! — завопил Кетчубрапали выползая из-под шкафа, прикрывая зад руками, — М-между прочем.

— Ладно, друзья педи… кхм, кетчупы, — заговорил Кетчмалик, — чтобы там не было с этими богами, мы обязаны вразумить в разум ум! Мы будет бить его до тех пор, пока он не поймёт.

— Стой, мы уже выяснили, что это не выход, — промямлил Кетчер, сжимая кулак, — Сейчас мы можем урегулировать конфликт пактом.

— Ладно-ладно, я согласен, вы уговорили меня, но если нужно побить его на его языке, вы непременно скажите мне. Я ему, это самое!

Так все кетчупы договорились между собой. И вымыли пол, посуду, наклеили обои, купили новый холодильник, постирали одежду, приготовили кушать, отремонтировали магнитофон без внутренностей, создали диван на колёсиках, чтобы есть не вставая с кровати, закатываясь кроватью прямо в кухню. Потом вытерли со лба хлебные крошки, и наконец, заговорили:

— Думаю, он понял, что мы с миром, и готовы помочь ему.

— Да что вы… ублюдки, такое натворили с моим домом! Где мои носки! Куда вы их убрали.

— Носки? Что это?

Человек схватил носок в кармане, вытащил и показал им:

— Это носок, где второй! — слюни вылетали во все стороны.

— Мы думали, это змея и выкинули его из окна, — сказала Кетчсьюзи.

Тотчас человек схватил её и выкинул её саму из окна со словами:

— Фас! Найди мой носок, и ни ногой домой без него.

Кетчсьюзи приземлилась на землю, увидела людей, набросилось на одного, выгрызла ногу с носком, и влетела в балкон через окно.

— Ну вот. Под цвет наших лиц — красный.

На самом деле кровь умирающего внизу мальчика пяти лет.

— Просто он взял их у вас. Мне пришлось силой выманивать этот ваш носок из его ног.

Крики мальчика истошно вонзались в перепонки бога, и он не вытерпев этого, взял Кетчсьюзи, и засунул в духовку на триста градусов на пять минут. Запахло пиццей.

— Она это заслужила, — откликнулся Кетчер, — Мы пришли в их мир со своими законами, когда у них свои. Мы должны изучить их повадки, их мир. Просим у вас прощения, бог. Не соизволите ли вы вытащить нашу подругу учёную из этого ужасного места?